Чем опасны школьные учебники? Кошмар на уроке литературы

Допускаю, что авторы учебника-хрестоматии по литературе для 6-го класса «Год после детства» из серии «Школа 2100» при подборе текстов ностальгировали, вспоминая, как сладко замирали сердца от ночных страшилок в пионерском лагере… Но всему свое время, место и мера.

Ночь кошмаров длиною в полугодие — это перебор даже для поколения, выросшего на фильмах ужасов. Тем более что смотреть или не смотреть фильм — личное дело. А тут — будьте любезны, ответьте, «как от строфы к строфе нарастает чувство ужаса в душе героя и читателя баллады «Лесной царь» Гете.

В рекомендациях для учителя баллада В. Жуковского «Светлана» снабжена двумя (!) переводами первоисточника — баллады Бюргера «Ленора», дан оригинал на немецком языке с подстрочником! Далеко не все студенты филологических факультетов знакомятся с текстами в таком объеме. Родителям, у которых нет времени читать учебники своих детей, поясню, что речь идет о безутешной невесте, проклинающей небо за смерть своего жениха. Ночью Леноре является убитый жених и увозит ее к себе домой, на кладбище:

Кусок одежды за кустом Слетел с него, как тленье; И нет уж кожи на костях; Безглазый череп на плечах; Нет каски, нет колета; Она в руках скелета…

И так далее. В общем, все умерли. Очень актуально для шестиклассников. Дальше — «Ночь перед Рождеством» Н. В. Гоголя (это в сентябре-то — хоть бы к календарю привязали!), мистическое начало в повести «Вий», «Упырь» А. К. Толстого, «Утопленник», «Бесы» и «Вурдалак» А.С. Пушкина… Филологиня тетя Лена, поводырь по страницам учебника, просвещает шестиклассницу Веру насчет древних славянских богов и со знанием дела дает классификацию всякой нечисти. Интересно, будут учителя спрашивать на уроках, кто такие ведьмак, баенник, злыдень, вий и чем оборотни отличаются от вампиров?

После этой обоймы негатива делается неуклюжая попытка психологической реабилитации школьников рассказом А. П. Чехова «Страшная ночь». Авторы надеются таким образом смягчить урон, нанесенный детской психике двухмесячным путешествием в загробный мир? Кому-то это поможет. Кто-то отделается легким испугом. Однако у особо впечатлительных могут возникнуть проблемы. Чтобы это понимать, необязательно быть психологом или филологом — достаточно уметь читать, здраво мыслить и думать о детях.

Малоизвестная широкому читателю новелла Мопассана «Орля», которую Л. Андреев назвал истерической, написана в форме дневниковых записей больного, страдающего манией преследования. Психически больной писатель раскрывает суть процессов, происходящих в сознании человека, больного шизофренией.

Кстати, вам известно значение слова «Орля»? Из учебника Бунеевых я узнала, что «это слово сейчас принято понимать в значении «внешнее, находящееся за пределами действительности». Кем принято, не сказано. Орля, одним словом!

Герой Мопассана борется с таинственным Орля, пытается перехитрить невидимку («О, да, я буду ему повиноваться, следовать его внушениям, выполнять его приказания, стану кротким, покорным, трусливым! Он сильнее. Но мой час придет…») Он запирает Орля и поджигает свой дом, но возникают сомнения: «Мертвый? Да так ли? А его тело? Ведь его светопроницаемое тело не уничтожить средствами, убивающими наши тела!». Герой приходит к выводу, что избавление возможно только ценой самоубийства.

Прошу прощения у тех, кому пришлось это читать. Но самый верный способ узнать, что изучают наши дети — прочитать выдержки из их учебников. Вариант цитатного плана, приведенный в рекомендациях, состоит из 23 пунктов и занимает три страницы мелким шрифтом. Детям предстоит не только читать «Орля», но и выписывать самые жуткие фрагменты. По мнению авторов хрестоматии, «подобная работа поможет углубленному проникновению в текст, исследованию психологического состояния героя».

Чтобы ответить на вопросы к тексту, нужно настолько глубоко войти в образ героя, что есть риск не вернуться. Дети должны объяснить, «что повергло героя в состояние крайнего ужаса (человечеству грозит гибель, на смену человеку приходит новое Существо — Орля) и почему герой называет Орля и пленником, и повелителем (герою кажется, что Орля боится его, что его можно пленить, но Орля до последней минуты держит героя в руках, …а мысль о том, что Орля жив, видимо, приведет героя к самоубийству)» (Е. Барова, Методические рекомендации для учителя к учебнику-хрестоматии для 6-го класса Бунеевых «Год после детства», М., Баласс, с.67).

Для «непонятливых» в скобках даны «правильные» ответы. В системе, декларирующей «деятельностный подход, «личностно-ориентированное образование», «педагогику свободы» против «педагогики необходимости» используются приемы, характерные для тридцатых годов прошлого века: «Ваш любимый поэт и почему именно Маяковский»! Было бы забавно, если бы не было так страшно…

Художественный текст в отличие от научного не может быть нейтрален, потому что несет в себе энергию автора, его ценности, открытия и заблуждения. Читайте ребенку стихи и рассказы, написанные талантливым, но душевно больным или эмоционально ущербным человеком — и вы рискуете вырастить его подобие, правда, лишенное таланта. Хотите вырастить человека с чистым сердцем и ясным умом — питайте его книгами, написанными людьми с чистым сердцем и ясным умом. И чем раньше это произойдет, тем прочнее будет результат. Поэтому так легко формируются в этом возрасте искаженные ценности — информация, полученная первой, да еще из авторитетных рук воспитателя или учителя, воспринимается как единственно верная. Так цыплята, высиженные уткой, лезут за ней в воду.

Иногда мне кажется, что в школе завелось «Орля» — таинственная и неуловимая сила, которая целенаправленно разрушает здравый смысл, навязывает самоубийственные модели поведения и диктует свои правила игры в целях, известных только узкому кругу лиц.